Андрей Морголь - Арсенал эволюции [= Онкоген]
Пока народ нехотя потягивался и зевал, я без лишних раздумий схватил факел, зажег его, подошел к погребу и отворил дверь. Днем в глубине спуска тьма, казалось, была еще гуще, чем ночью. Утро в степи выдалось теплым, но изнутри склепа ледяным контрастным душем в лицо пахнуло сыростью, и по спине маршем прошлись мурашки. Весь положительный настрой, над которым довелось работать чуть ли не целую ночь, за считанные секунды растворился в атмосфере.
Но я встряхнул головой, разбросав налипшие предательские мыслишки о малодушном побеге, резко выдохнул и с уверенностью начал спуск. Назад не оборачивался — смысла в этом не было. Никто из якобы друзей сейчас не мог помочь мне даже подбадривающим жестом или взглядом.
Открытая настежь дверь пропускала дневной свет не более чем на пять-семь ступенек, а дальше даже полыхающий факел с трудом отвоевывал у темноты клочки пространства.
Поначалу ничто не омрачало движения вниз, но вскоре меня начало беспокоить странное, неприятное ощущение. С каждым шагом в груди противным колокольчиком нарастал звон тревоги. Еще через несколько ступеней внезапно смолкли звуки просыпающейся степи за спиной. Начало сдавливать голову, как под водой на глубине. Казалось, туда сейчас что-то прорвется. Я не знал, каков мой самый сокровенный страх на самом деле, и от мысли, что сейчас придется с ним встретиться, становилось… страшно. Вдруг нестерпимо захотелось убежать из этого странного места, придумать любую причину, чтобы вернуться обратно, к солнечному свету. В мыслях я уже панически карабкался вверх по ступенькам, но тело непослушно шагало дальше. Что там ждет впереди? Кто? Почему голову охватил невидимый стальной обруч и тянет меня вниз? Я все-таки обернулся назад. Выхода совсем не было видно. Тьма уже обступила меня со всех сторон и продолжала тисками стягивать череп, а ноги по-прежнему несли вглубь. Отчетливо было слышно, как грохочет испуганное сердце.
Внезапно, без каких-либо внешних предпосылок и дуновений ветра, погас факел. В кромешной тьме я споткнулся о корень и кубарем покатился со ступенек. Когда удалось остановиться, я панически вжался в стену, прислушиваясь к окружающим звукам, представляя, будто нечто страшное склонилось совсем рядом и дышит мне в лицо. Но было тихо. Ощупав лихорадочно карманы, я нашел зажигалку, и через несколько сравнимых с вечностью секунд свет факела вновь прорвал темноту. Обстановка вокруг изменилась. Похоже, мое падение завершилось уже в самом склепе. Свет влился в небольшое прямоугольное помещение, осветив его почти до дальнего противоположного конца. Стены, пол и низкий потолок здесь были вымощены камнем, а в конце стоял невысокий постамент, на котором кучей желтоватого железа приютились Живые доспехи. При виде долгожданной цели смелости ничуть не прибавилось, даже наоборот! После пары осторожных шагов тревога в груди забилась диким зверем. Ну где же, где? Ведь вот — доспехи, значит, и то, о чем предупреждали, должно появиться на свет. Ожидание кошмара становилось невыносимым. Я начал лихорадочно осматриваться по сторонам в поисках своего сокровенного ужаса. Кого же я встречу? Кого я так сильно боюсь? И тут в дальнем углу, едва освещенном светом факела, в колыхающейся тени, шевельнулся с трудом различимый силуэт. Мгновением позже я смотрел в пустые глазницы мрачной безмолвной фигуре, которая олицетворяла мой настоящий кошмар. Это была Смерть. Да, та самая, жуткая, заставляющая кровь стынуть в жилах, Смерть с большой буквы. Старуха в черном балахоне и с косой в руках.
И я все вспомнил! Как еще в детстве наткнулся на книжку со страшными рассказами, прочел один из них, про нее и маленького парнишку, которого она поймала. А в конце рассказа на картинке была нарисована она. И я так испугался этой истории, что долго еще не мог засыпать в одиночестве. И эта Смерть с тех пор засела глубоко в моем подсознании, она несколько раз приходила ночью, во сне, чтобы забрать меня с собой. А теперь страх детства был разбужен, он стоял прямо передо мной, и я вновь чувствовал себя маленьким напуганным мальчиком.
Смерть начала медленно двигаться в мою сторону, а я не мог отвести от нее взгляда, лишь дрожал всем телом и надеялся поскорее проснуться. Когда черный силуэт достиг середины комнаты, я смог-таки сделать маленький шаг назад, и под ногой что-то хрустнуло. Этот звук невольно заставил меня опустить глаза, и стало видно, что я наступил на человеческую кость, которые были разбросаны в обилии по полу.
Зашелестели полы балахона, и, подняв глаза, я увидел, что нас со Смертью разделяют уже лишь полшага. Костлявая рука тянулась к лицу, обдавая кожу трупным холодом. Ужас оцепенения схлынул под новой волной страха, и я еще попятился назад, наступил на что-то круглое, похоже, череп, поскользнулся и упал на спину.
В этот миг со стороны входа над моей головой со свистом пронеслась короткая стрела, прошив Смерть насквозь, отчего та подернулась ряской, будто голографическое изображение. Снаряд с треском разлетелся о каменную стену за ней. Внешний вид старухи с косой начал искажаться.
Я спешно обернулся назад. Справа от ступенек в комнате, оказывается, была выдолблена большая глубокая ниша, которой изначально заметно не было, так как она располагается за спиной входящего. И в этой нише сидело нечто невысокое, подвижное и чрезвычайно злобное — агрессия существа ощущалась чисто интуитивно, буквально шестым чувством. Я схватил факел и вскочил на ноги, не зная, от кого теперь ожидать угрозы. Смерть пыталась приобрести начальную форму, но не очень удачно, а потом, видимо, плюнула на это дело и растворилась в воздухе. Тем временем существо в нише начало издавать неприятные шипящие звуки, грозно ворчало и быстро копошилось. В два прыжка я оказался недалеко от него. При свете факела стал различим отвратительного вида шевелящийся сгусток змей, из которого росло серое туловище в локоть высотой с короткими ручками и маленькой уродливой головой. А ручки, между прочим, сжимали портативный арбалет, уже заряженный и нацеленный мне прямо в грудь. Резкое смещение направления движения — и вторая стрела тоже летит мимо своей цели. Третьему снаряду из этого арбалета сегодня вылететь было не дано. Ударом когтей сверху я раскроил голову мутанта на три части и тут же отскочил назад — опасался укуса какой-нибудь гадюки. Этого хватило вполне. Мерзкое существо недолго билось в агонии, сопровождаемой диким шипением. Через минуту карликовое тело перестало дергаться, а змеи, по счастью, умерли вместе с хозяином.
Тут я ощутил, что голова прояснилась, сбросив с себя незримые оковы, тревога ушла. Ум заработал трезво. Тьма расступилась. Я осмотрелся и вздохнул полной грудью. Что ж, можно было и проанализировать ситуацию.
